Рождественское.
А кто-то перчатки забыл на притихшем рояле,
И кроткою стала от времени хрупкая замша,
Но помнит, как тонкие пальцы на клавишах ткали
Чуть-чуть невпопад невесомые вальсы и марши.
Как ласково пламя лизало ладонь канделябра,
Как шёпот атласный стелил башмачокпо паркету,
И как мандарин, от жары и волнения дряблый,
Ронял кожуру на манжеты смешного поэта.
А после, когда разобрали последние шляпы,
И в темной передней платок не спасал от озноба,
Так страшно кивали еловые, добрые лапы,
И звезды за окнами падали ливнем в сугробы.
Потом было все- удивленье, сомненье, усталость.
Пролетка стучала о камни надрывно и дробно.
Морозные сумерки, свечи, и то, что осталось
Зарыли, поплакали и, распрощавшись подробно,
Опять замелькали, спеша, растворяясь,
Едва ли, в закрытую комнату кто-то заглянет
украдкой.
Как долго лежали на темно-суровом рояле,
Пылясь и пугаясь, забытые кем-то перчатки.
Елена Михеева.
|