У нищенки разбитая телега
И старые потрёпанные вожжи.
Она безмолвно требует ночлега
У каждого из пасмурных прохожих.
Она, взывая, кашляет в натуге
И, сбрасывая с плеч докучный холод,
Протягивает сморщенные руки,
Хватаясь за случайные подолы,
Бросает в грязь последние осколки
Души-горшка из почерневшей глины.
Но лишь сбивает проходящих с толку
Горячий взгляд тоски неуловимой:
В сырых лучах уютного тумана
Они снуют, беспечно растворяясь,
И хриплый шепот богомолки пьяной
На стенах стынет, трепеща и каясь.